Ethnographic cinema in Russia in the first half of the 20th century
Uložené v:
| Názov: | Ethnographic cinema in Russia in the first half of the 20th century |
|---|---|
| Zdroj: | ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА. :136-147 |
| Informácie o vydavateľovi: | Polenov Russian State Folk Art House, 2019. |
| Rok vydania: | 2019 |
| Predmety: | документальный кинематограф России, visual anthropology, визуальная антропология, documentary cinematography, intercultural communication in Russia, межкультурная коммуникация |
| Popis: | Визуальная антропология как межкультурная коммуникация оформилась только во второй половине XX в. До этого времени эту роль выполнял кинематограф, пытавшийся раздвинуть рамки формирующегося общественного сознания через отображение жизни людей, оказавшихся на периферии цивилизационных процессов. В России, где о визуальной антропологии заговорили только в конце 1980-х гг., в первой половине XX в. доминирующую роль продолжает играть документальный кинематограф, повлиявший на характер становления отечественной визуальной антропологии. В статье освещается история взаимодействия социокультурных, идеологических и информационно-технологических процессов, проходивших в стране до конца 1940-х гг., когда все ресурсы были мобилизованы для участия во Второй мировой войне. В дореволюционный период документальный кинематограф начал нести познавательную функцию, ставшую со временем основной. Непритязательные короткие фрагменты хроники сегодня - редкие сохранившиеся свидетельства прошедшей жизни. После революции новое государство с первых шагов поставило перед кинематографом задачу формирования «нового человека». Это движение возглавил Дзига Вертов, идеолог особого видения действительности через кинообъектив и воздействия документального экрана на зрителя. Его «киноправда» стала символом исследования реального мира с помощью языка кино. Фильм «Шестая часть мира» оказался беспрецедентным проектом единовременного отображения жизни разных народов на огромном пространстве страны и вдохновил других документалистов на этнографическую съемку. Активный рост кинематографа в начальный предреволюционный период, очевидные достижения трудных 1920-х гг. и тревожные тенденции 1930-х определили характер будущего развития отечественного документального кинематографа в роли межкультурной коммуникации во второй половине XX в. Visual anthropology as a form of intercultural communication arose only in the second half of the 20th century. Before that this role was played by cinema, with a different degree of awareness, trying to increase emerging public consciousness by reflecting on the life of people who were on the periphery of “civilizing” processes. In Russia, where discussion about visual anthropology appeared only in the late 1980s, documentary cinema continues to play a dom- inant role, significantly influencing the formation of Russian visual anthropology. The goal of this article is to survey the interaction between the socio-cultural, ideological, information and technological processes that took place in the country until the end of the 1940s, when all of its resources were mobilized to participate in the Second World War. In the pre-revolutionary period, documentary cinema began to perform a cognitive function, which eventually became its main one. Its simple, short, filmed fragments now offer rare evidence of a past way of life. After the Revolution, the new state tasked cinema to help create a “new man”. This goal was taken up by Dziga Vertov, the ideologist of a special vision of reality seen through a film lens who became concerned with the impact of the documentary screen on the viewer. Vertov’s “film truth” became a symbol of exploring the real world using the language of cinema. In particular, his “The Sixth Part of the World” represented an unprecedented attempt to capture the life of different peoples over a vast expanse of the country and inspired other documentary filmmakers to undertake ethnographic photography. The active growth of cinema in the initial pre-revolutionary period; its obvious achievements in the difficult 1920s; and the alarming trends of the Stalinist 1930s; all provided the background for the development of domestic documentary cinema as intercultural communication during the second half of the 20th century. |
| Druh dokumentu: | Article |
| Jazyk: | Russian |
| ISSN: | 2410-6658 |
| DOI: | 10.26158/tk.2019.20.4.011 |
| Prístupové číslo: | edsair.doi...........46a6dd37880e5c53aa0b650c298909a9 |
| Databáza: | OpenAIRE |
Nájsť tento článok vo Web of Science | Abstrakt: | Визуальная антропология как межкультурная коммуникация оформилась только во второй половине XX в. До этого времени эту роль выполнял кинематограф, пытавшийся раздвинуть рамки формирующегося общественного сознания через отображение жизни людей, оказавшихся на периферии цивилизационных процессов. В России, где о визуальной антропологии заговорили только в конце 1980-х гг., в первой половине XX в. доминирующую роль продолжает играть документальный кинематограф, повлиявший на характер становления отечественной визуальной антропологии. В статье освещается история взаимодействия социокультурных, идеологических и информационно-технологических процессов, проходивших в стране до конца 1940-х гг., когда все ресурсы были мобилизованы для участия во Второй мировой войне. В дореволюционный период документальный кинематограф начал нести познавательную функцию, ставшую со временем основной. Непритязательные короткие фрагменты хроники сегодня - редкие сохранившиеся свидетельства прошедшей жизни. После революции новое государство с первых шагов поставило перед кинематографом задачу формирования «нового человека». Это движение возглавил Дзига Вертов, идеолог особого видения действительности через кинообъектив и воздействия документального экрана на зрителя. Его «киноправда» стала символом исследования реального мира с помощью языка кино. Фильм «Шестая часть мира» оказался беспрецедентным проектом единовременного отображения жизни разных народов на огромном пространстве страны и вдохновил других документалистов на этнографическую съемку. Активный рост кинематографа в начальный предреволюционный период, очевидные достижения трудных 1920-х гг. и тревожные тенденции 1930-х определили характер будущего развития отечественного документального кинематографа в роли межкультурной коммуникации во второй половине XX в. Visual anthropology as a form of intercultural communication arose only in the second half of the 20th century. Before that this role was played by cinema, with a different degree of awareness, trying to increase emerging public consciousness by reflecting on the life of people who were on the periphery of “civilizing” processes. In Russia, where discussion about visual anthropology appeared only in the late 1980s, documentary cinema continues to play a dom- inant role, significantly influencing the formation of Russian visual anthropology. The goal of this article is to survey the interaction between the socio-cultural, ideological, information and technological processes that took place in the country until the end of the 1940s, when all of its resources were mobilized to participate in the Second World War. In the pre-revolutionary period, documentary cinema began to perform a cognitive function, which eventually became its main one. Its simple, short, filmed fragments now offer rare evidence of a past way of life. After the Revolution, the new state tasked cinema to help create a “new man”. This goal was taken up by Dziga Vertov, the ideologist of a special vision of reality seen through a film lens who became concerned with the impact of the documentary screen on the viewer. Vertov’s “film truth” became a symbol of exploring the real world using the language of cinema. In particular, his “The Sixth Part of the World” represented an unprecedented attempt to capture the life of different peoples over a vast expanse of the country and inspired other documentary filmmakers to undertake ethnographic photography. The active growth of cinema in the initial pre-revolutionary period; its obvious achievements in the difficult 1920s; and the alarming trends of the Stalinist 1930s; all provided the background for the development of domestic documentary cinema as intercultural communication during the second half of the 20th century. |
|---|---|
| ISSN: | 24106658 |
| DOI: | 10.26158/tk.2019.20.4.011 |